30/07/2025
Ты была тенью — дыханье в бреду,
Шерстью облезлой и лапкой сломанной.
Все проходили, глядя в пустоту,
Ты же смотрела, измученно-томно.
Мир не щадил — он швырял и топтал,
Болью кормил и дождём моросил.
Но ты не сдалась, ты не прокляла,
Ты просто ждала… хоть кто-то бы впустил.
Я подошёл, ты не шевельнулась.
В глазах — тоска и стыд за то, что есть.
Но мне не страшна была грязь или у́сталость —
Я видел: в тебе дышит нежная весть.
Теперь ты смеёшься, мурлыча играешь.
А я? Я живу. Потому что ты — стала моей душой.
Продолжение стихотворения реальная история !!!
Когда её нашли, она почти не дышала. Кусочек измученной жизни, забившийся в чёрный пластиковый ящик у подъезда. Худая настолько, что рёбра можно было пересчитать без касания. Шерсть свалялась, местами выпала. Левая лапка — обнажённая, опухшая, кровоточащая. Она даже не мяукала — лишь изредка вздыхала, будто прошептать «помогите» больше не было сил. Она не боролась, не пыталась убежать. Она просто лежала, смирившись.
Я стоял над ней с остывшим сердцем и странной смесью гнева и жалости внутри. Почему так? Почему каждое хрупкое существо должно пройти через ад, чтобы быть замеченным?
Я забрал её. Без планов, без понимания, что делать дальше. Ветеринарка не давала гарантий: «Слишком слабая. Инфекции. Лапу, скорее всего, придётся ампутировать. Но даже если и спасём — вы уверены, что это вам нужно?»
Я был уверен. Как только она впервые посмотрела мне в глаза — не глазами животного, а душой — я понял, что если отвернусь, больше никогда не прощу себя.
Первая неделя была тяжёлой. Она почти не ела. Не ходила. Боялась прикосновений. Даже когда я шептал ей самые тёплые слова, она лишь слегка вздрагивала, будто язык человеческий больше приносил боль, чем утешение. Но я не отступал.
Капли. Уколы. Тёплые одеяла. Грелка, чтобы согреть её бок. Мягкая игрушка рядом — чтобы не чувствовала себя одной. Я читал ей вслух по вечерам. Не для неё — для себя. Чтобы в этой тишине, в которой висела смерть, хоть кто-то говорил о жизни.
И однажды… она лизнула мне палец.
Просто — тихо, робко. Но в этом касании было столько благодарности, что я не сдержался. Я заплакал.
С того момента всё изменилось. Не стремительно, не как в фильмах — но шаг за шагом. Лапу всё же пришлось ампутировать, и я боялся, что это её сломает. Но она оказалась сильнее меня. Она научилась жить с тремя лапами. Потом — бегать. Потом — прыгать. Потом — смеяться. Да, именно смеяться. Когда она, прихрамывая, носилась по комнате за верёвкой, хулиганила с носками, мурлыкала в два голоса — это был смех.
Я назвал её Лиса. Не за цвет, не за характер. А потому что она выжила в лесу человеческой жестокости. А теперь стала частью моего дома.
Прошёл год.
Сегодня Лиса — пушистая, упитанная красавица. Любит спать у меня на груди, забирать еду с тарелки, когда я отворачиваюсь, и смотреть в окно часами. Она не боится людей. Она — дом. Тот, которого у неё никогда не было, и который теперь живёт в каждом её шаге.
И знаете что?...
Продолжение в первом комментарии👇👇👇
